Застывшая река

В холодный плен Зимы попав, Нева, едва живая,
Пытается спастись: ее озябшая вода
С трудом еще бежит, но под глухим покровом льда
Смиряет вольный нрав, с тяжелым стоном застывая.

Но волею Зимы укрыта мехом горностая,
Покоится река; былых волнений нет следа:
Теперь она сильней, она прекрасна и горда
Своею красотой, в гробнице мраморной блистая.

Вот смерти таинство, вот чудо светлой красоты:
Жара не исказит ее спокойные черты,
Их не коснется тлен - и в эти дни приходит чувство,

Что смерть мертва сама: она Зимой превращена
В нетающий кристалл, алмаз - столь велико искусство
Преображенья гибели в невозмутимость сна.

Наслаждения

Что к северным дворцам на берег
Приносят бурных волн ряды?
Нам чудятся в игре воды
Движенья пылких баядерок.

Танцуйте, безрассудной страсти жрицы,
Танцуйте так, чтоб золото волос
Вокруг колен волнами солнца обвилось -
Пусть жаром танца наслаждается столица.

Ликует город, строгость облика утратив:
Все тонет в инее. Спешите же и вы
Скорей накрыть гранит Невы
Краями ваших шумных платьев.

Стремительной Невы теченье
Однажды остановит лед,
И дерзкий танец сменит легкий хоровод -
Ни мертвых, ни живых теней переплетенье.

Фонтанка

Прекрасен сон реки, тяжелым льдом покрытой:
Как саван, чистый снег покоится на ней,
А по ее мостам подобием теней
Прохожие идут неспешно черной свитой.

О Петербург, так смело под твоей защитой,
Прокладывая путь себе среди камней,
Фонтанка вдаль змеей скользит, но холодней
Ее вода, чем кровь у твари ядовитой.

И тянутся за ней вдоль берегов дома;
Ряды широких крыш - как белая кайма
На серебристом шелке дремлющей столицы...

Но солнце, одолев озноб и сон, с трудом
Приоткрывает глаз - и свет, смеясь, струится
Мечтою золотой над неподвижным льдом.

Северное солнце

Лукавый Петербург, игрою солнечного света
Ты дразнишь, как мечтой, и мне тревожно в эти дни,
Когда холодный снег ласкают жаркие огни,
Как поцелуи тех, кому неведом страх запрета.

Я знаю, что ты лжешь, и все же в заблужденье это
Поверить сам хочу... Так что же, обмани
Теплом морозных дней, когда сродни
Иллюзиям любви неуловимый призрак лета.

Еще повсюду снег, еще сильна
Зима, но вскоре превратит весна
Всю эту роскошь - блеск алмазов - в слезы.

Но пусть тепло лучей на жар любви лишь намекнет:
Мне ложь милей, чем явь: милее сны, виденья, грезы,
Чем гибнущий в огне под раскаленным солнцем лед.

Ночь без ночи

О хрустальное чудо! Слегка задремала река
В чистом розовом блеске заката; прощается день
Лучезарной улыбкой неяркого солнца с землей,
И спокойна природа, объята божественным сном.

Больше нет ослепительных красок гнетущего дня -
Их безумство сменил ненавязчивый ласковый свет...
Новый вечер раскинул над миром высокий шатер,
И прозрачность лазури верней оттенила шелка:

Цвет рубина, топаза - и медь, аметист, изумруд,
Как, пылая на севере, гаснут на юге они!
Так сбивается ритм и слабеет бравурный мотив...
Солнце тихо заходит под пурпурный свой балдахин,

И его драгоценное ложе сверкает, искрясь,
В ясном сумраке ночи, чаруя собой эмпирей.
Ночь полна тишиной безмятежного светлого сна,
И ее красота и покой пробуждают любовь,

И уходит тревога. Ты веришь тогда, в забытьи,
Что вернулся на родину - так, словно это не сон.

Ледоход

Зима теряет власть. Ее устои
Еще сильны, но назревает бунт:
Под гнетом льда, пока несокрушимым,
Проснулся пульс реки, объятой сном.
Снег опьянел от жаркого дыханья
Весенних дней - и тает, а в воде
Играют блики молодого солнца.
Вот слышится глухой тревожный звук -
И пробегает дрожь по бледной коже
Невы; все чаще пульс: напор воды
Горбом вздымает лед, и теплый ветер
Наносит завершающий удар.
Зима сдается, и, теряя силы,
Несутся в беспорядке глыбы льда
Вниз по реке; великой катастрофой
Они обречены на эту смерть.
С ужасным треском рвется покрывало
Реки, и раздается страшный крик:
Наскакивают льдины друг на друга
Отчаянно толкаясь и шумя;
Вперед, к мостам, преграды атакуя,
Стремительно бегут, и по пути
Друг друга опрокидывают, зная,
Что через день умрут; звеня, гремя,
Дробясь, спешат отчаянно куда-то,
От горя обезумев; дикий хруст -
Как погребальный звон... И с их эскадрой
Прощается Нева, она должна
Встречать приход весны - спокойной, ясной.
Жизнь такова: без грозных перемен,
Без жертв и безобразных потрясений
Не будет обновленья. Даже то,
Что было чистым, нежным и прекрасным,
Должно узнать страдания и смерть.
Ничто не образуется иначе,
Нева! Таков закон: вся наша жизнь -
Лишь череда смертей и пробуждений
Для новой жизни… Но, скорбя о прошлом,
Река еще не знает, что сильней:
Надежда или боль и страх потерь…
Стреляет пушка. Смотрит вдаль прохожий
И думает о будущем с тоской.